Она не видела себя нигде, кроме школы и как среди детей. Но, как часто бывает в жизни, чем желаннее цель, тем тернистее путь к ней: судьба словно испытывает человека, проверяет его на прочность, отступит он или нет. Наша сегодняшняя героиня приняла вызов и с честью сдала этот нелегкий жизненный экзамен. Судьба вознаградила ее за выдержку и стойкость, за то, что не сломалась, и сегодня у нее есть всё, о чем может мечтать женщина: прекрасная семья, любимая работа, авторитет среди коллег и учеников, уважение односельчан, сообщает Бессарабия. UA.

— Стать учителем, а именно учителем математики, было моей самой сокровенной мечтой. Ни о какой другой профессии я даже не думала, — рассказывает директор школы села Котловина Ренийской громады П.Я. Долапчи. – Окончив в 1981 году родную школу на отлично, я поступила в институт, теперь это Южноукраинский национальный педагогический университет имени К. Д. Ушинского в Одессе, на математико-физический факультет. Проучившись полтора года, в 1984 году во время зимней сессии я тяжело заболела, мое здоровье, можно сказать, было на грани жизни и смерти. Взяла академотпуск, после которого врачи не разрешили вернуться к учебе, то есть мне категорически были запрещены умственные и физические нагрузки. Через два года после болезни я решила получить хоть какое-то образование и поступила в Кагульское педучилище, закончив его с красным дипломом. К счастью, мой организм выдержал эти нагрузки, и я решила двигаться дальше, стала студенткой Измаильского пединститута, училась на филфаке, специальность русский язык и литература…

Здесь у внимательного читателя наверняка возник вопрос: почему девушка, так мечтавшая стать учителем математики, не вернулась в свой вуз? Как оказалось, на физмате не было заочной формы обучения, а учиться очно уже не было возможности: семья, дети, домашние заботы – вот и пришлось расстаться с мечтой стать учителем математики. Но, главное, она не изменила своему призванию – стала педагогом, пройдя, как уже было сказано выше, очень тернистый путь. Другой на ее месте давно бы отчаялся, опустил руки, но только не она.

— После педучилища я около года проработала в детском садике и мне предложили работу в школе, лаборантом в физкабинете вместо находящейся в декретном отпуске работницы, — продолжает Прасковья Яковлевна. – Но директор школы Надежда Федоровна Бунак меня сразу предупредила: «Лаборант может выйти на работу досрочно, а мне вам больше нечего предложить». Помню, я тогда ответила так: «Хоть техничкой, но я хочу работать в школе». На тот момент я уже была замужем и так получилось, что в декретный отпуск ушла я сама, а когда нашему первенцу, доченьке, исполнилось 9 месяцев, освободилось место старшей пионервожатой и мне предложили выйти на работу. Зная мою любовь к математике и физике, меня часто просили заменять учителей по этим предметам, ныне уже покойных Петра Дмитриевича и Галину Ефимовну Яманди. Я тогда уже училась на филфаке пединститута, но поскольку в школе вакансий учителей русского языка и литературы не было, у нас работали такие опытные педагоги, как Мария Петровна Хаджиогло, Валентина Ивановна Чернова, Надежда Евгеньевна Булгарова, Татьяна Даниловна Хаджимити, Зоя Георгиевна Бозаджи и ныне покойная Мария Ильинична Долапчи, то заведующая районо Софья Федоровна Ратушненко, которой тоже уже нет с нами, сказала: «Вам надо или переводиться на другую специальность, либо добиваться часов русского языка и литературы». Я решила перевестись. Подала документы на исторический факультет  Одесского госуниверситета имени Мечникова. После сдачи академразницы в 11 дисциплин меня зачислили только на второй курс. И это после полутора лет учебы в институте имени Ушинского, почти четырех лет в педучилище и четырех лет в Измаильском пединституте! Мне было очень обидно! Но, наверное, такова была моя судьба. Зато сейчас, уже будучи руководителем, я могу посещать и уроки математики, и уроки физики, спокойно решаю задачи, потому что моими учителями были Петр Дмитриевич Яманди и Домна Ивановна Брынза, поэтому у меня и многих моих ровесников базовые знания, как сейчас говорят, были основательные. Когда я училась в университете, который закончила в 1996 году, мой руководитель по курсовой работе предлагал переехать в Одессу и работать на кафедре в лаборатории, потом поступить в аспирантуру. Но я сказала: «Нет, я село не оставлю». Тем более что у меня муж, двое детей, дом. Может, если бы я тогда согласилась, по-другому бы всё сложилось, но я не жалею. У меня никогда не было мысли покинуть родное село. Еще студенткой института имени Ушинского, когда училась очно, твердо знала: вот получу образование и обязательно вернусь на свою малую родину.

Слушая Прасковью Яковлевну, насколько сложным был ее путь к мечте, меня не покидал вопрос: почему она хотела стать именно учителем? Причем, этот выбор профессии был настолько твердым и осознанным, что никакие трудности на этом пути не могли его поколебать.

— Будучи ученицей, я всегда была в первых рядах, — ответила П.Я. Долапчи. – Когда стала пионеркой, меня избрали председателем совета дружины Котловинской школы. Вступив в комсомол, я стала комсоргом школы. То есть у меня всегда была активная жизненная позиция в том плане, что именно работа с детьми, с людьми меня привлекала больше всего. И уже в начальной школе, где моим классным руководителем была ныне покойная Екатерина Афанасьевна Борохович, я уже знала, что буду учителем и в другой профессии я себя не видела. Хотя родители меня отговаривали. В советские времена очень престижными считались профессии повара, продавца. Я сказала: «Нет, я буду работать только в школе!» В моей жизни было очень много девятых валов (девятый вал – распространённый в искусстве, публицистике и разговорной речи художественный образ, символ роковой опасности, наивысшего подъёма грозной, непреодолимой силы, — прим. авт.), и когда не смогла получить профессию учителя математики, я решила: готова преподавать любой предмет – только бы стать учителем! А все предметы в школе мне легко давались, я много читала, могла до утра осилить толстую книгу. Родители меня ругали, но я тихонечко включала под одеялом фонарик и всё равно читала. Если бы передо мной сейчас снова встал выбор профессии, я всё равно стала бы учителем. И если была бы такая возможность, стала бы именно учителем математики, на уроках которой я забываю о времени и 45 минут проходят как 45 секунд.

Что примечательно, в ее семье учителей не было. Родители Яков Степанович и Зинаида Дмитриевна Цонковы были простыми тружениками, всю жизнь работали в совхозе на разных участках.

— Мама работала и дояркой, и на поле, — рассказывает П.Я. Долапчи. – Папа работал водителем на молоковозе и на бензовозе, трудился на кормодворе, а в возрасте 45 лет получил профессию ветеринара и стал работать бригадиром на животноводческой ферме совхоза «Победа». Отец рос в многодетной семье, мама в неполные 6 лет осталась полусиротой, у нее умерла мама и остался только отец, она пережила голод 1946-1947 годов, хотя ей было 6 с половиной лет, но она хорошо помнила это тяжелое время. С самого раннего детства они приучили нас, своих троих детей, к труду. Родители рано утром уходили на работу и на мне, как самой старшей, оставалось хозяйство, нужно было накормить младших брата и сестру завтраком, потом с братом отводили сестренку в садик, и сами шли в школу. Благодаря тем обязанностям, которые вменили мне родители, и не потому, что они так хотели, а так сложилась жизнь, им надо было работать, я с тех пор привыкла свой день планировать. И когда выпадает много работы, я никогда не паникую, в том смысле, что я не боюсь, когда нужно много всего сделать, я просто умею себя программировать на выполнение той или иной работы. Очень мне нравились наши семейные ужины, потому что в течение дня нам не удавалось вместе собраться. Мы садились не за стол, а на пол, на который мама стелила маленькое покрывало. Мы вокруг него рассаживались, ели печеную картошку из духовки, брынзу, которую доставали из банки, выкладывали на тарелку квашеные помидоры (туршу) или капусту, и каждый рассказывал, как у него прошел день. Где-то нас родители ругали, обязательной традицией было, что мы вечером все показывали свои дневники. Родители сами не имели возможность получить образование и профессию и всегда говорили нам, что хотят, чтобы мы стали образованными людьми. Или, как тогда говорили по-гагаузски: «Олун инсан», то есть «Будьте людьми». Уважение к родителям, почитание их – это со мной живет по сегодняшний день, хотя мамы, к сожалению, уже нет с нами, но слово отца для меня очень много значит. Папа был очень строгим, требовательным, в первую очередь, к себе и ко всем окружающим, он требовал дисциплины, исполнительности, ответственности. Именно эти качества я переняла у своих родителей. А мама моя говорила: «Доченька, сколько бы плохого тебе ни делали, никогда не отвечай тем же. Добрым считается не тот, кто делает добро, а тот, который не умеет делать зло».

С такой же теплотой и любовью Прасковья Яковлевна рассказала и о своей семье:

— С мужем Ильей Степановичем Долапчи мы в браке 37 лет, и я ни разу не пожалела, что вышла за него замуж. Он был простым водителем, работал в совхозном автогараже и за 35 лет водительского стажа не совершил ни одного нарушения, не говоря уже об авариях. У него золотые руки, за что ни возьмется, у него всё всегда получается, ему по плечу любая работа: строительная, по дереву, с цементом и так далее. У нас двое прекрасных детей, дочь Юлия окончила институт водного транспорта по специальности учет и аудит, работает в «Морречсервисе», а сын Александр окончил академию пищевых технологий, технолог мясной продукции, но по специальности не работает. Я горжусь своими детьми, потому что они выросли порядочными людьми. Мы их приучили к труду, они не боятся никакой работы. И как нас учили родители, точно так же мы их приучили, что каждую копейку надо зарабатывать, вытирая со лба пот.

В завершение я спросил Прасковью Яковлевну, каким должно быть самое главное качество учителя? На этот вопрос она ответила коротко, но очень ёмко: любовь к детям.

— Говорят, есть две категории людей: одни живут для того, чтобы работать, а другие работают для того, чтобы жить, — продолжила она. – Я отношусь к той категории, которые живут для того, чтобы работать. Я люблю свою работу. Не должность директора, которую я занимаю с 31 декабря 2004 года, а профессию учителя, потому что директор – это должность, а учитель – это профессия.